Идентификация Борна - Страница 18

“Бог мой, почему?”

Две свободные руки открыли стеклянные двери, две другие руки — в карманах плащей, и каждая сжимает сталь.

Борн повернулся, сзади находились лифты, двери и коридоры, крыши и подвалы и детали путей, как отсюда выбраться. Сколько же выходов имел отель? Сколько бы их ни было, одинокая фигура бегущего человека всегда будет отличной мишенью. Одинокий человек? Но предположим, что он будет не один? Предположим, что с ним будет кто-то еще? Двое — это уже не один. Второй человек будет хорошим прикрытием, особенно в толпе, особенно ночью, а сейчас уже наступила ночь. Профессиональные убийцы опасаются случайных убийств: при образующейся панике главная цель может ускользнуть.

Борн ощутил тяжесть оружия в кармане, но это не придало ему уверенности. Так же, как и в банке, он не сможет им воспользоваться, чтобы не привлечь к себе внимания. Он двинулся в центральную часть холла, заставляя себя не нервничать, потом свернул направо, где было более многолюдно. Это были предпоследние часы международной конференции, поэтому каждый из ее участников старался использовать это время для общения и будущих контактов. Около стены находилась мраморная стойка. Клерк принимал телеграммы. Там стояли двое. Тучный пожилой мужчина и женщина в темно-красном платье, Прекрасный цвет щелка дополнялся цветом ее длинных тициановских волос... Каштанового оттенка. Это была женщина, которую он встретил в лифте, и которая рассуждала о налогах и о Пунических войнах. Та самая женщина, которая стояла рядом с ним у бюро дежурного, интересуясь телеграммой.

Борн быстро оглянулся. Убийцы хорошо пользовались многолюдной обстановкой. Вежливо, но быстро пробираясь через толпу, они неумолимо приближались. Как только они его увидят, то все время будут держать его на прицеле, и заставят бежать без оглядки, без направления, бежать вслепую, не зная, какой из поворотов приведет к смерти. А затем будет то, чего он никак не хотел: приглушенные звуки выстрелов, в карманах плащей возникнут рваные отверстия и все будет кончено... Все время держать на прицеле?

“Крайний ряд... Мы сможем спать. Он пользуется проектором для показа слайдов, верхний свет будет выключен”.

Борн обернулся назад и еще раз посмотрел на женщину. Она закончила свои дела с отправкой корреспонденции у стойки клерка и уже благодарила служащего за помощь, убирая в сумочку затемненные очки в роговой оправе, которые она сняла перед этим. Женщина была не более чем в восьми футах от Борна. Времени на раздумья уже не оставалось — решение было принято инстинктивно. Он переложил чемодан в левую руку, быстро подошел к ней и осторожно тронул ее за плечо.

— Доктор?

— Простите, что вы сказали?

— Вы — доктор?

— Сен-Жак, — по-французски произнесла она. — Вы человек их лифта, так?

— Я не знал, что это вы, — сказал он. — Мне сказали, что вы знаете, где будет проходить лекция Бертинелли.

— Направо по коридору, комната семь.

— Боюсь, что я не знаю, где это. Не могли ли вы мне ее показать? Я опоздал, но мне хотелось бы его послушать, и может быть, даже сделать записи.

— Послушать Бертинелли? Зачем? Вы что, из марксистской газеты?

— Я от нейтрального объединения, — заявил он, удивляясь, откуда к нему пришли эти слова и фразы. — Я представляю несколько человек, правда, они не думают, что он представляет особую ценность.

— Возможно, и нет, но послушать его можно. В его словах есть доля жестокой правды. Я покажу вам комнату, но мне необходимо позвонить по телефону.

— Пожалуйста. Нам надо спешить!

— Что? — она посмотрела на него отнюдь не добродушно.

— Однако, вы грубиян, — холодно проронила она.

— Пожалуйста... — он с трудом сдерживал себя, чтобы не толкнуть ее с силой вперед, вырываясь прочь от движущейся мышеловки, которая вот-вот должна захлопнуться.

— Это сюда, — она направилась вдоль широкого коридора. Толпа здесь была реже, выступов попадалось меньше, чем в холле. Они подошли к подобию туннеля, покрытого красным плюшем. С каждой стороны находились двери: комната для конференции 1, комната для конференции 2. В конце располагались двойные двери, золотые буквы на которой указывали, что это проход в комнату 7.

— Мы пришли, — промолвила Мари Сен-Жак. — Будьте осторожны, когда будете входить. Вероятно, там будет темно. Бертинелли использует на лекциях слайды.

— Как в кино, — прокомментировал Борн, глядя назад в дальний конец коридора. Он был там, человек, носивший очки в золотой оправе. Его компаньон был справа от него.

— ...но при одной существенной разнице. Он сидит ниже кафедры и с важным видом читает лекцию, — женщина сказала что-то еще и собралась его покинуть.

— Что вы сказали? Кафедра?

— Ну, что-то похожее на поднятую платформу для наглядных экспонатов. — Они, вероятно, уже там?

— Что?

— Экспонаты. Здесь есть еще выход или другая дверь?

— Не знаю. Мне уже давно пора позвонить по телефону. Профессор доставит вам истинное удовольствие, — и она повернулась, чтобы уйти.

Он опустил чемодан и взял ее за руку. Женщина свирепо уставилась на него.

— Уберите свою руку, пожалуйста.

— Я не хочу вас пугать, но у меня нет иного выхода, — прошептал он. Его глаза следили через ее плечо за коридором. Убийцы замедлили шаг. Ловушка, скорее всего захлопнулась. — Вы должны пойти за мной.

— Перестаньте меня смешить!

Борн сжал ее руку стальными тисками, заставляя ее идти впереди него. Затем он выхватил пистолет, уверенный, что его преследователи не заметили этого движения. Они находились от него всего в тридцати футах.